В раннем детстве я у мамы все время просила купить соленую кильку. Она продавалась на развес в магазине рядом с автобусной остановкой в нашем микрорайоне и я заранее, за одну-две остановки начинала выпрашивать немного рыбки. Раз или два в месяц мама соглашалась и мы шли за килькой "в подвал". Во все остальные магазины в нашем городе надо было подниматься хотя бы на несколько ступенек, а в этот надо было спускаться по узкому темному проходу и пятилетней мне это казалось частью таинственного приключения. Слева от прохода было какое-то странное кафе с одними дядьками, но мы туда никогда не заходили, а шли направо, где в небольшом помещении стояла одинокая скучающая продавщица в белом халате с желтыми пятнами. За ее спиной на полках стояли пирамиды рыбных консервов, на прилавке перед ней лежали наваленые горкой сухие твердые рыбины и стоял большой чан с килькой в рассоле. Продавщица ловко сворачивала из газетного листа кулек и взвешивала в нем горсточку кильки. Самую первую кильку я торжественно съедала еще на ступеньках магазина, остальное несла домой и там, не торопясь, запивая сладким чаем, съедала рыбку за рыбкой, оставляя только головы на хребтах и немного кишочков.
При этом селедка — хорошая, крупная и жирная — у нас дома была частенько, вяленой рыбы тоже было полно, отец и дед сами ловили и вялили, но я любила только редко достающуюся мне кильку.
Однажды в нашем микрорайоне открыли большой магазин — он был почти полностью из стекла и название "Стеклянный" было написано витыми зелеными буквами вдоль длинной стены. Называли его все, правда, просто Стекляшкой. Там было много отделов и целых три кассы, в которых надо было сначала пробить стоимость покупки, а потом уже идти в отдел и забирать товар. Продавщицы все были в белых чистеньких халатах и шапочках. И товар там заворачивали не в газетные кульки, а в чистую серую или коричневую бумагу, а еще можно было попросить взвесить в полиэтиленовый пакетик. Пакеты, правда стоили аж десять копеек, поэтому чаще все же обходились бумажными кульками. И в этом магазине в рыбном отделе я вдруг увидела кильку, мою любимую кильку! Я тоскливо смотрела на нее, даже не пытаясь просить ее купить, ведь мне ее покупали несколько дней назад. Но мама почему-то без всяких просьб попросила продавщицу взвесить килограмм в пакетик.
Килограмм кильки! В первые дни я ела ее на завтрак, обед и ужин. Сначала просто с чаем, потом с хлебом, с картошкой, с макаронами, вприкуску с супом. Под конец она в меня уже не лезла, не помню даже, сама я ее доела или семья помогла. Мама еще несколько раз покупала мне кильку в Стекляшке, но я подостыла к ней и постепенно перестала просить ее брать.
Много лет спустя я спросила у мамы, почему она мне так редко ее покупала. Жили ведь не настолько бедно, чтобы нельзя было купить копеечное лакомство ребенку.
— О, господи, — сказала она несчастным голосом — Эта проклятая килька!
— ?
— Там же рюмочная была, вечно пьяные мужики горлопанили и мне вслед свистели, да и в магазин этот только они за закуской и ходили. Я все время боялась, что кто-то из моих знакомых, а то и подчиненных, увидит, что я захожу в этот подвал к алкашам, да еще и с ребенком! А ты еще и в садике воспитательнице похвасталась, что мама тебя водит "в подвал с килькой", представляешь, как она на меня смотрела? Я каждый раз, выходя оттуда, клялась себе, что это в последний раз, но ты так жалобно просила...
